Зал Анастасии Цветаевой

У Анастасии Цветаевой семейная жизнь не сложилась. Через год после рождения сына ее брак с Борисом Трухачевым распался, хотя они и остались друзьями. В 1913-1914 годах Анастасия жила в Феодосии только с сыном и няней. Здесь она познакомилась с местным художником Николаем Хрустачевым.

Николай Хрустачев переехал с семьей на жительство в Феодосию в 1913 году и до 1922 года преподавал искусства в Феодосийском Учительском институте. Он очень любил писать Анастасию Цветаеву, она любила ему позировать. Но пока портрет Анастасии Цветаевой кисти Николая Хрустачева не найден. Ведется поисковая работа.

Среди друзей Анастасии Цветаевой особо выделим Александру Михайловну Петрову. Она увлекалась этнографией, занималась прикладным искусством - делала копии татарских вышивок. Здесь она в крымско-татарском убранстве.

С Василием Дембовецким, местным поэтом, преподавателем словесности в женской гимназии, сестры Цветаевы часто встречались на благотворительных вечерах, концертах. Марина Цветаева очень высоко отзывалась о его поэтическом таланте.

И как-то на вечере Дембовецкий прочитал свое стихотворение «Как странно расставаться навсегда». Оно настолько понравилось Анастасии, что она переписала его своей рукой на обратной стороне фотографии с сыном. Кстати, эта фотография была сделана в Феодосии в 1913 году в фотоателье Гольдштейна.

С сестрами Герцык, Евгенией и Аделаидой, сестер Цветаевых связывала большая дружба. Поэтессы жили в Судаке, где у них был свой собственный дом. Но они часто бывали как в Феодосии у сестер Цветаевых, так и в Коктебеле у Максимилиана Волошина. Это была одна большая дружная компания творческих людей. Так же, как и сестры Цветаевы, сестры Герцык принимали участие в благотворительных мероприятиях. В очерке «Живое о живом» Марина Цветаева писала об Аделаиде Герцык: «Сказать о ней – мой отдельный долг, ибо она в моей жизни такое же событие, как Макс, а я в ее жизни событие, быть может, больше, чем в жизни Макса».

А в Феодосии сестры Цветаевы были любимы, признаны. Часто в местной газете «Голос Феодосии» появлялись примерно такие отклики на выступления сестер Цветаевых: «Снова выступали очаровательные сестры Цветаевы, еще раз обвеяли нас солнечной лаской, еще раз согрели одинокие, одичавшие души». И часто за своими спинами сестры могли услышать такие фразы: «Цветаевы идут», «Дочери царя», «Поэтессы».

Именно таким образом их воспринимала местная публика. Но иногда сестры позволяли себе эпатировать местную публику. Они могли пройти по главной улице города Итальянской, без головных уборов, да еще посадив себе на закорки детей. Представляете, какую реакцию они вызывали! Видимо еще тогда в душах сестер Цветаевых поднимался некий протест против чего-то устаревшего, отжившего свой век, хотелось какой-то свободы.

Надо сказать, что в это время в Феодосии, Коктебеле сестры были счастливы, молоды, красивы, здоровы, богаты. У них развивался талант. Ариадна Эфрон в своих воспоминаниях о матери писала, что Марина искала свой Крым повсюду всю свою жизнь. Имеется ввиду не географическое название, а то состояние души, которое она испытала здесь. И Анастасия Цветаева в своих «Воспоминаниях» как бы ставит жирную точку, утверждая: «Марина была счастлива с ее удивительным мужем, с ее изумительной маленькой дочкой – в те предвоенные годы. Марина была счастлива». И об этом счастливом времени мы здесь и рассказываем в стенах нашего музея.

Итак, прожили сестры в Феодосии до 1 июня 1914 года, а затем переехали в Дом к Максу Волошину в Коктебель, поближе к морю. И после сдачи последнего экзамена к ним присоединился Сергей Эфрон, где-то около полутора месяцев они отдыхали в Коктебеле. А 19 июля 1914 года началась Первая мировая война, которая разрушила судьбы целого поколения людей в России, в том числе и сестер Цветаевых. Все пошло не так, как мечталось. Но это уже совсем другая история, а мы рассказываем только о счастливом времени в жизни сестер Цветаевых.

---

"Вы, идущие мимо меня…"

Вы, идущие мимо меня
К не моим и сомнительным чарам, —
Если б знали вы, сколько огня,
Сколько жизни, растраченной даром,

И какой героический пыл
На случайную тень и на шорох…
— И как сердце мне испепелил
Этот даром истраченный порох!

О летящие в ночь поезда,
Уносящие сон на вокзале…
Впрочем, знаю я, что и тогда
Не узнали бы вы — если б знали —

Почему мои речи резки
В вечном дыме моей папиросы, —
Сколько темной и грозной тоски
В голове моей светловолосой.

Марина Цветаева
17 мая 1913

"В тяжелой мантии торжественных обрядов…"

В тяжелой мантии торжественных обрядов,
Неумолимая, меня не встреть.
На площади, под тысячами взглядов,
Позволь мне умереть.

Чтобы лился на волосы и в губы
Полуденный огонь.
Чтоб были флаги, чтоб гремели трубы
И гарцевал мой конь.

Чтобы церквей сияла позолота,
В раскаты грома превращался гул,
Чтоб из толпы мне юный кто-то
И кто-то маленький кивнул.

В лице младенца ли, в лице ли рока
Ты явишься — моя мольба тебе:
Дай умереть прожившей одиноко
Под музыку в толпе.

Марина Цветаева
Феодосия, 1913

© 2011-2018 KWD (при использовании материалов активная ссылка обязательна)
Итоговая архивная версия сайта не обновляется и обновления не планируются

.