| |
| Старый Крым - город музеев |
Дом, где обитал живой волшебник Александр ГринДом-музей чрезвычайно скромен, и поначалу не верится, что здесь обитал живой волшебник, умевший затасканным и затертым словим возвращать их первородное сияние, умевший заражать своего читателя тревожно-радостным предвосхищением чуда. Одна из комнат, в которой жил этот волшебник, сохранена в первозданном виде. Металлическая кровать, на которой провел Грин свои последние дни и часы, кушетка возле кровати — вот и вся мебель. Интересен экспонат — чарочка с оленями. Эта чарочка была любимым предметом Александра Степановича, ее подарила писателю первая жена, Вера Павловна, изображенному на стекле зверю Грин дал поэтическое имя — «Олень вечной охоты», а сама чарочка стала его талисманом. Когда Грин делал предложение Нине Николаевне, в чарочке стоял букет фиалок. Скромный сосудик сопровождал их семью везде, а сейчас находится в музее как материальный свидетель трогательных отношений двум любящих людей. 
Последняя прижизненная фотография писателя Александра Грина
В другой комнате при жизни писателя жили Нина Николаевна и ее мать Ольга Алексеевна Миронова. Сейчас там стоит письменный стол, на стенах полки с книгами, рукописи, фотографии писателя, его родственников и друзей. Одна фотография сразу же привлекает к себе внимание — лежащий на постели и глядящий прямо на вас Грин. Это фото было сделано 24 июня 1932 года — за две недели до смерти писателя: аскетичное, изможденное многолетними болезнями лицо и огромные, все понимающие и уже глядящие в Вечность глаза... В 60-х годах это фото увидела школьница из Ленинграда Таня Рождественская и свое потрясение выплеснула в стихи: Он лежал на узкой постели,
Повернувшись лицом к окну.
Золотые ласточки пели
Догорающую весну.Где-то море ласкало берег.
Расстилалось пеной у ног.
Он лежал, не желая верить,
Что увидеть моря не мог. Сонный ветер лег у порога,
Городок утонул в жаре,
И колючая «недотрога»
У скрипучих росла дверей. | | Взгляд тяжел и уже неясен...
Он устал от жестоких мук.
Но вставал, до боли прекрасен,
Мир, пригрезившийся ему.Где морями шли капитаны,
Где от счастья пели глаза,
И от Лисса до Зурбагана
Ветром полнились паруса... Человек умирал, не зная,
Что ко всем берегам земли
Шли, как алая птичья стая,
Им придуманные корабли. |
-- Автор этого берущего за душу стихотворения оказалась дочерью Всеволода Рождественского, поэта, хорошо знавшего А. С. Грина и одно время даже жившего с ним по соседству в Петроградском Доме искусств. Таня знала о Грине по его книгам и рассказам отца. Грин был не просто соседом Всеволода Рождественского и его собратом по перу; в марте 1921 года он принял самое деятельное участие в освобождении из-под ареста поэта. Тот был арестован, в числе других литераторов, в связи с Кронштадтским восстанием, и Грин обратился к Горькому использовать свой авторитет для освобождения Рождественского. В начале апреля того же года поэт был уже на свободе. Тане Рождественской наверняка был известен этот факт, и это стихотворение было, кроме всего, своеобразной благодарностью Грину за участие в судьбе отца. Дом-музей Александра Грина | |  
|
на верх страницы::Музейный комплекс::Старый Крым::на главную | |
|
