|
|
Максимилиан Волошин |
Так вся душа моя в твоих заливах. О, Киммерии тёмная страна, Заключена и преображена. |
Разработки поэтом киммерийской тематики является одной из наиболее самобытных примет его творческой биографии. "Тема Киммерии, - писала одна из исследовательниц творчества Волошина Л. А. Евстигнеева (Спиридонова), - став центральной в его поэзии, осветила все образы таинственным отсветом прошедших эпох". Киммерии поэт посвятил более шестидесяти стихотворений, восемь статей и подавляющее большинство акварелей. Но Киммерия, ставшая истинной "родиной духа" Волошина, не сразу вошла в его душу. Понадобились "годы странствий" по странам Европы, чтобы оценить уникальность и своеобразие суровой и терпкой красоты Коктебеля. "Коктебель, - вспоминал он впоследствии, - не сразу вошёл в мою душу: я постепенно осознал его как истинную родину моего духа. И мне понадобилось много лет блужданий по берегам Средиземноморья, чтобы понять его красоту и единственность".
М. А. Волошин. Вид на Кара-Даг, акварель, 1924
Впервые тема Киммерии прозвучала в цикле "Киммерийские сумерки" (1906-1909), ещё не совсем ясно и осмысленно, но уже вполне самобытно и оригинально. Большую роль в его создании сыграли переживания поэта, порождённые расставанием с Маргаритой Сабашниковой. Душевная горечь, созвучная горечи коктебельской полыни, и вызвала к жизни первый сюжет - "Полынь", созданный в конце 1906 года.
Костёр мой догорал на берегу пустыни, Шуршали шелесты струистого стекла. И горькая душа тоскующей полыни В истомной мгле качалась и текла. |
В конце мая 1907 года он вернулся из Петербурга в Коктебель. Именно здесь, в "Киммерии печальной", душа поэта, измученного тяжкими переживаниями от разлуки с любимой, найдёт долгожданный покой. В ней начинает пробуждаться новое, доселе неизвестное чувство "сыновности" к Киммерии.
--
М. А. Волошин. Вид на Кара-Даг, акварель, 1929
Окончательную осмысленность образ Киммерии приобрёл у поэта в стихотворном цикле "Киммерийская весна" (11910-1926) и в статьях о творчестве феодосийского художника Константина Фёдоровича Богаевского (1872-1943). В отличие от трагического настроя "Киммерийских сумерек", "Киммерийская весна" уже своим названием говорит об оптимизме и радостном, гармоничном миросозерцании. Этот цикл является, пожалуй, самым лучшим собранием произведений киммерийской тематики, в нём пейзажные зарисовки поэта обрели отточенность и виртуозность.
Заката алого заржавели лучи По склонах рыжих гор... и облачной галеры Погасли паруса. Без края и без меры Растёт ночная тень. Остановись. Молчи. Каменья зноем дня во мраке горячи. Луга полынные нагорий тускло-серы... И низко над холмом дрожащий серп Венеры, Как пламя воздухом колеблемой свечи... |
Дружба и творческое взаимодействие Волошина и Богаевского, объединённых любовью к "горестной, пустынной и огромной" красоте киммерийского пейзажа, дало замечательные плоды. "Коктебель, - писал Богаевский Волошину в 1907 году, - моя светлая земля, потому что нигде я не видел, чтобы лицо земли было так полно и значительно выражено, как в Коктебеле". Важным событием в их творческой биографии стало появление в 1912 году в журнале "Апполон" статьи Волошина "Константин Богаевский", содержащей ряд очень точных и важных эстетических формулировок. Они помогли и Богаевскому и Волошину осмыслить и обосновать концептуальную разработку киммерийской тематики.
Поиск по сайту |
|