|
Остатки черноморского изобилияБыло бы неправильно полагать, что ученые и человечество не обеспокоены тем, что Черное море умирает. Не счесть международных программ, совещаний, конгрессов, симпозиумов, представительных форумов, соглашений, заявлений, тревожных сигналов. Перечислим некоторые из них: Национальная программа Украины по защите и оздоровлению Черного моря; Первая международная конференция по проблемам Черного моря. Вывод: «Экосистема Черного моря умирает, это зона экологического бедствия». Трансграничный диагностический анализ состояния Черного моря; Парламентская ассамблея Черноморского экономического сотрудничества. Вывод: «Через 10-15 лет Черное море станет абсолютно мертвым». Еще одна национальная программа по защите и оздоровлению Черного моря; Стратегический план действий для восстановления и зашиты Черного моря; Бухарестская и Вашингтонская конвенции и пр., и пр. И на всех этих представительных форумах, конгрессах и совещаниях - все об одном: «Больше ждать нельзя, море гибнет, надо объединяться, надо незамедлительно спасать!!!», но согласно восточной пословице «Сколько не кричи «халва» во рту слаще не станет». Посчитайте, сколько государств граничат с Черным морем. Шесть! Значит шесть ответственных за судьбу Черного моря, шесть эксплуатирующих его, шесть распоряжающихся, а ведь известно, что «корабль, у которого много кормчих, неизменно тонет». Каждому государству денег жалко, Россия и Украина не исключение. В результате такого отношения к нуждам моря дело доходит до того, что даже полный запрет на вылов или добычу кого-либо из морежителей уже не даёт прироста численности. Так случилось с дельфинами. Чуть ли не сорок пел они под охраной закона, а дельфинов вес меньше и меньше. А возьмите осетровых, камбалу и остальных в недалёком прошлом промысловых рыб. Охота на тюленя-монаха запрещена ЧУТЬ ли не 100 лет назад, а подите-ка отыщите его в Черном море. То, что все-таки делается для оздоровления моря, это вроде косметического ремонта разрушающегося здания, которое давно вопиет о необходимости капитальных вложений для его восстановления. Что же имеем мы сейчас, чем пробавляемся, что ловим, какие «утешительные» рапорты поступают от рыбаков Украины. В конце января 2002 г. в «Крымской газете» были опубликованы такие данные: за 2001 г. тюльки выловлено 15 000 тонн, хамсы 12 000 тонн, кильки 14 000 тонн и пиленгаса - 2800 тонн. И все! Керченский консервный завод заваливает прилавки хамсой и килькой в томате, в крымских рыбколхозах вместо знаменитой керченской солят сельдь, завезенную из Норвегии, на Керченском рыбокомбинате готовят балыки из серых и голубых акул, выловленных в Индийском океане. Рынки Украины наполнены рыботоварами из Польши, стран Балтии, Ланий и даже Австралии. В «Крымскую газету» (21.06.2001 г.) от крымчан поступил вопрос: куда подевалась, почему пропала традиционная черноморская рыба: камбала, скумбрия, барабулька, окунь... В безымянном ответе кто-то объясняет: «Рыба не пропала, просто сегодня большинство ее видов не образует пригодные для добычи косяки». Совсем по пословице: «Те же штаны, только пуговкой назад». Ведь то, что рыба перестала образовывать пригодные для добычи косяки, как раз и говорит о том, что рыба в море пропадает. Напомним, что минимальная норма потребления рыбы 12,5 кг в год на человека. До начала перестройки и всяческих потрясений, каждый из нас съедал за год 24 кг. Сейчас эта цифра уменьшилась почти в 10 раз. -- А теперь давайте предадимся некоторым воспоминаниям, носящим явно ностальгический характер. Вспомним далекое и не очень далекое прошлое, перечислим отдельные факты по пунктам. По свидетельству К. И. Таблица, в конце XVIII в. тюлени-монахи в массе резвились в Севастопольской бухте. В XIX в. в уловах попадались белуги длиной 5-6 м и весом до тонны. В конце XIX в. некто купец Сериков вывозил ежегодно из Крыма 15 000 тонн осетра, белуги, севрюги и неисчислимое количество бочек с черной икрой. В середине XIX в. греческая рыбацкая артель из нескольких человек вылавливала за день до 40 000 скумбрий. В 50-х годах XX в. в Черном море дельфинов насчитывалось 1 миллион голов. Стада дельфинов состояли подчас из нескольких тысяч особей. Начало XX в. Осенью в Феодосию тянулись бесконечные мажары с камбалой, осетрами, огромными белугами. Кефаль в 20-е годы XX в. так густо забивала Севастопольскую бухту, что весло, вставленное торчком в ее косяк, стояло и как бы само шло по воде. В середине XX в. на одну удочку рыбак за 3-4 часа мог наловить несколько десятков килограммов окуней смарид. Название Балаклавской бухты переводят как «Рыбье гнездо». Турки ее называли «Садок для рыб». Бухта эта из века в век славилась богатством кефали и скумбрии. О той же кефали. Старожилы Севастополя хорошо помнят время, когда эта рыба «толпами» слонялась и нерестилась прямо у набережной Приморского бульвара, возле памятника затопленным кораблям. Численность бычка-кругляка в соседнем Азове доходила до 3000 штук на 1 гектар поверхности дна, и разовый улов этого бычка сразу же по весу мог быть равен годовому плановому заданию. По свидетельству Н. Данилевского, хамса как-то так нагрянула в Балаклавскую бухту, что не было видно воды. От собственного обилия она задыхалась и выбрасывалась на берег. На берегу и на дне лежали горы мертвой хамсы. Крабы и рыбы других видов от недостатка кислорода тоже выбрасывались на берег. Воздух был отравлен гниющей рыбой в течение нескольких дней. Богато было море и крабами, моллюсками, водорослями, прибрежными и морскими птицами. От прошлого изобилия сейчас почти ничего не осталось. Об этом в иносказательном смысле можно сказать словами М. Волошина: Расплескали мы древние чаши, |
|
