Современная литературная критика: статьи, очерки, исследования
Александр Грин: жизнь, личность, творчество
к содержанию

Евгений Потупов (Брянск)
Не верю, что всё позади...
начало::продолжение::окончание

В тот приезд, совпавший со 100-летием его любимого Грина, Сергей провёл в Брянске несколько дней. Я пригласил его на заседание литобъе-динения «Родник». Потом мы вместе выступили на литературном вечере, посвящённом юбилею Грина. В сборнике воспоминаний, о котором я рассказал в начале, лежит памятный пригласительный билет: «...Ждём Вас 23 августа 1980 года на открытой эстраде парка-музея им. А. К. Толстого в 20 часов». Здесь же крохотная заметка «Памяти Александра Грина» из «Брянского рабочего», подписанная П.Димовым (В.Полозовым). Вот её текст:

«Юбилейный литературный вечер, посвящённый 100-летию со дня рождения А. С. Грина, состоялся в клубе журналистов (провести его на открытой эстраде нам помешала непогода. - Е.П.). Он был организован горкомом ВЛКСМ, центральной городской библиотекой имени Ленина и городской организацией добровольного общества любителей книги. С композицией, составленной из воспоминаний современников о писателе, выступил руководитель литературного объединения «Родник» Е. Потупов. «Поиски, встречи, находки» - так называлось выступление журналиста С. Толкачёва».

Сергей искренне, почти по-детски радовался и самой знаменательной дате, и многочисленным публикациям, появившимся в этой связи в газетах (особо выделял статью в «ЛГ» Вадима Скуратовского), и вечеру, состоявшемуся в Брянске. Но надо знать и некоторые особенности характера Толкачёва, его привычку брюзжать по пустякам, капризы, к которым был склонен. Даже в заметке, опубликованной в «БР», его не устроило то, что был назван в качестве «второго номера». «Моё же выступление было главным», - с лёгкой обидой выговаривал он «первому».

На толкачёвскую славу исследователя Грина и всего, что связано с этим именем, я не покушался. У нас было достаточно тем, которые быстро сблизили и сделали нас почти единомышленниками. Конечно, Сергей сразу же заставил меня включиться в гриновский поиск (и отказать ему было невозможно). Сам «просеивал» тысячи газет, отыскивал необходимые зёрна для своей сокровищницы. Каково было мне узнать, что в поэтической Гриниане есть и моё стихотворение «Памяти Грина», написанное во время службы в армии и напечатанное в 1976 году в брасовской районной газете «За коммунизм»!

Однако книжные и журналистские интересы Толкачева не ограничивались одним феноменом Грина. Лучшее свидетельство — его миниатюры, иногда лирические, иногда сюжетные, появлявшиеся на протяжении ряда лет сначала в «Брянском комсомольце» в рубрике «Наш календарь», потом в «Пинском вестнике» и других газетах. Он любил Хемингуэя, Паустовского, Пришвина, Джека Лондона... Чтил классику. Превосходно знал современную поэзию. Не только русскую... Однажды узнав о том, что в огромной домашней библиотеке Сергея имеется 14-томное собрание сочинений Якуба Коласа, я расхохотался и сказал: эти пудовые вериги ему ни к чему. От них надо срочно избавляться, и добро, если в букинистическом пыльные «кирпичи» примут по 10 копеек. Мой юмор оценен не был. Зато я услышал из уст Сергея целую нотацию, сколь важна и ценна для него поэзия белорусского классика.

Сергею я подарил библиографическую редкость — январский номер «Нового мира» за 1950 год со статьёй В. Важдаева «Проповедник космополитизма». Ничего более гнусного и несправедливого о Грине, чем эта статья, читать не доводилось. Но её не было в толкачёвском собрании, поэтому после недолгих уговоров (на которые Сергей был мастер) журнал отправился в Пинск.

Мы встречались нечасто и только когда Толкачёв внезапно обнаруживался в Брянске. Втайне я лелеял мысль махнуть с ним однажды в Старый Крым, Феодосию... В гриновские места, к могиле писателя, где однажды уже побывал.

Не суждено. Не успели... За последние годы я потерял нескольких друзей и близких знакомых. Смерть Сергея Толкачёва в этом ряду воспринимаю как одну из самых больших своих потерь... Хотя, повторяю, мы не так уж часто виделись и порой месяцами не отвечали друг другу на письма. Но всегда знал: есть в Пинске близкая душа. Человек, которому не безразлично твоё дело, твои боренья и твои успехи.

В 2000 году Толкачёву исполнилось бы 60. Грину — 120 лет. Последняя значительная публикация Толкачёва — фрагмент документальной повести «Даровано судьбой» - увидела свет в гомельском литературно-художественном журнале «Палессе». У неё есть посвящение - сыну Андрею. А главный герой повести - Александр Грин.

После смерти близкого человека изменяются не только его портреты, как справедливо заметила Ахматова. По-новому прочитываются и его письма. Толкачёвских у меня 10. И ещё новогодняя открытка - суть то же письмо. Сергей был мастером в эпистолярном жанре. Письма писать любил, точнее, печатал их на машинке. Некоторые на четырёх страницах.

Летом 92-го в одном из писем С.Т. обнаружил две его фотографии. На той, что воспроизведена на этой странице, написано:

«Евгений! Давай всегда помнить: это так много — один день и это так мало - целая жизнь. Жизни без дней не бывает. С.Т.».

В самом письме такие строки: «Пиши, Ев-ГЕНИЙ! Надо нам как-то завести меж собой почтовый роман. Очень бы мне хотелось посидеть с тобой где-нибудь на бережку, опрокинуть в межразговорье одну-другую-третъю-четвёртую-пятую рюмочки и просто побалдеть от нормального ясного дня, от расплавленной над солнцем речки, от удара по речной глади крупной рыбины сильным хвостом... Забрести в лес, вдохнуть запахи цветущего вереска, попробовать на зуб терпкую Ягодину можжевельника... Когда у человека душа на месте, он долго не хмелеет. Он хмелеет от другого. И дай нам Бог побольше такого удивительного светлого и дружеского хмеля!..»

на верх страницы - к началу раздела - на главную